Николя Саркози и Карле Бруни придется уступить пальму первенства. Они уже не первая президентская чета планеты. Теперь это Владимир Путин и Дмитрий Медведев.
Их отношения, разумеется, тесны, но также загадочны, таинственны и открыты для разнообразных и противоречивых интерпретаций. Ученые мужи и рядовые россияне озадачены. Уживется ли новый президент с бывшим? Хорошо или плохо это кончится?
После того, как на прошлой неделе состоялась инаугурация Медведева, а его наставник (постарше и повыше ростом) переехал в кабинет премьер-министра в московском Белом доме, оптимисты надеются на то, что это двоевластие приведет к возникновению системы сдержек и противовесов и увеличению плюрализма в российской политике. Пессимисты опасаются напряженного конфликта в верхах власти, который, возможно, даже приведет к расколу общества. По словам самого Путина, `Централизованная власть у России в ДНК`.
Хотя государственным гербом России является двуглавый орел, история научила ее народ смотреть на двуглавую власть, как на чудовище. Последний раз это было в начале 1990-х, когда Борис Ельцин вступил в конфликт с парламентом, которому пришлось подчиниться после того, как его расстреляли из танков. Сегодня очевидно, что потенциалдля возникновения проблем, несмотря на возражения обоих петербуржцев, будет со временем возрастать.
В эпоху Путина правящая элита научилась тому, что запретить конкуренцию извне легко. Сложнее сохранить контроль над самой элитой. Выборы проводятся каждые четыре года, но опросы общественного мнения - все время. Борьба за рейтинг будет более конкурентной, чем на выборах. Что произойдет, когда президент Медведев станет популярнее премьер-министра Путина? Кроме того, будет труднее контролировать СМИ - нетрудно заставить их сохранять верность одному царю, а если их двое? Так же и у кремлевских олигархов - в России так сложилось, что, владеющие страной управляют ею -теперь будет более одного арбитра для решения их споров. А что, если однажды Медведев пожелает осуществить свои президентские полномочия, несмотря на то, что он получил их по милости Путина? Он не сможет сделать этого, будучи всего лишь `Мини-Мы` премьер-министра.
Короче говоря, взаимные подозрения и интриги между Кремлем Медведева и Белым домом Путина неизбежны - и они могут оказаться еще хуже, чем между Кремлем и вашингтонским Белым домом. Слова Путина и Медведева о том, что политической войны можно избежать, звучат искренне. Однако война между их окружениями фактически уже началась.
* * *
Планируя эту смену власти, новый премьер-министр, по-прежнему остающийся ведущей политической фигурой в стране, сумел сохранить политическую преемственность в краткосрочном плане. Но совершенно очевидно, что он не создал стабильную политическую систему. За годы его правления российское государство стало более состоятельным (благодаря высоким ценам на нефть), более репрессивным и более централизованным; оно не стало лучше управляться. Одно дело бороться с инакомыслящими или устраивать гигантские военные парады, а другое - надлежащим образом править этой огромной страной.
Система Путина служит классической иллюстрацией `бессилия всевластия`. Сегодняшняя России - это усиливающаяся глобальная держава и, в то же время, слабое государство с коррумпированными и неэффективными институтами. Ее армия и система образования взяты прямиком из прошлого века; ее внешняя и социальная политикапринадлежат XIX столетию. Экономический рост России впечатляет, но он неустойчив. А этому политическому режиму, отягощенному излишней централизацией власти в Кремле, не хватает динамики для того, чтобы дать толчок трансформации России. Любой сдвиг во властных кругах становится кризисом. Любая смена власти влечет за собой беспощадный передел собственности.
Нестабильность, лежащая в самом основании путинизма, помогает объяснить действия российской внешней политики в последнее время. Агрессивная позиция России в отношении внешнего мира, в особенности, Запада, нужна для сохранения легитимности пост-путинского режима. Но это ведет к парадоксу: Запад нужен Кремлю в качестве партнера для развития России, но еще более Запад нужен Кремлю в качестве врага для того, чтобы сохранить контроль над властью.
В своих оценках России Запад поддался опасной иллюзии о том, что властную элиту можно разделить на две отличные друг от друга группировки: первая - либеральная, прозападная, это фанаты Deep Purple наподобие Медведева, вторая - антизападная и авторитарная, это люди из КГБ (или `силовики`), окружающие Владимира Путина. На Западе победа либералов над силовиками считается необходимым условием укоренения демократии в России. Это же ошибочное суждение мы делали в девяностые.
Но противоречивый характер российского режима не является последствием неоконченной войны между `либералами` и `силовиками`. Это результат двойственной природы модернизации в России. За последние десять лет Россия больше уподобилась Западу, но, в то же время, стала более антизападной. Она стала более открытой и, в то же время, более националистической. Новая конфронтационная внешняя политика Кремля не связана с текущими обстоятельствами и не может анализироваться как личный выбор Путина. Она является выражением нового внешнеполитического консенсуса среди российской элиты, но также в российском обществе.
Смена действующих лиц в Кремле вряд ли изменит этот консенсус. Не стоит надеяться на то, что экономический рост, появление более многочисленного среднего класса и смена поколений снизят накал антизападных настроений в России. Хотя латте, iPod и другие потребительские продукты, которыми пользуется молодежь западных стран, вошли в жизнь молодых россиян, их политические взгляды, как правило, не являются ни прозападными, ни демократическими. На самом деле, по данным недавнего исследования, самым антиамериканским сегментом российского общества являются мужчины с высшим образованием , проживающие в Москве .
Режим Путина-Медведева появился на сцене, до боли знакомой россиянам. За последние 150 лет Россия несколько раз проводила либеральные реформы, за которыми следовали войны элит за передел власти и собственности и искушение воспользоваться полученными экономическими выгодами для достижения геополитических амбиций России. Непреднамеренным результатом этого становилась эскалация социальной напряженности, прекращение реформ и, в конце концов, социальная и политическая катастрофа. Проводя свою политику в отношении новой российской властной четы, Запад должен, прежде всего, помогать России не допустить повторения такого сценария.