Следующая российская администрация, - с Дмитрием Медведевым в качестве президента и Владимиром Путиным, который останется на мостике в качестве премьер-министра, - возможно, переродится в нечто непохожее на нынешний режим Путина.
Но ожидание либерализации, которое, похоже, возникло в некоторых кругах в связи с фразеологией Медведева и его непричастностью к работе КГБ в прошлом, - это лишь беспочвенные надежды.
Кампания Медведева мало напоминала демонстрацию принципов демократии. А его фразеология, хотя она и несколько мягче путинской, вряд ли является симптомом перемен. На протяжении своих президентских сроков Путин неоднократно говорил о необходимости верховенства закона, свободной прессы и других демократических ценностей. Однако его политика все больше противоречила этим принципам, и к концу его президентства разрыв между официальной фразеологией и реальностью достиг почти советского масштаба.
Хотя Медведев сделал несколько похвальных заявлений, например о том, что предпочитает свободу несвободе, он произнес лишь общие слова. Он не коснулся ни одного из многочисленных недавних случаев, имеющих отношение к вопросам свободы или демократии, в том числе неоднократных притеснений и арестовполитических активистов либерального толка.
Не рассуждал Медведев и о том, что политика его ментора и печальное положение с верховенством закона и свободой прессы в России взаимосвязаны. К тому же эту политику можно считать политикой самого Медведева , поскольку в администрации Путина он занимал один из высших постов.
Система, созданная в президентство Путина , основана на бесспорном превосходстве главы исполнительной власти, контроле над политической жизнью и на растущей нетерпимости по отношению к публичным проявлениям инакомыслия, не говоря уж о политической самостоятельности. В подобной системе суды "независимы", а пресса "свободна" лишь до тех пор, покуда они не вмешиваются в то, что представители властей считают государственными интересами. Подлинное верховенство закона и подлинно независимая пресса подорвали бы самые основы этого режима. Медведев не имеет возможности бросать вызов системе или ее создателю - человеку, который обеспечил, чтобы 2 марта Медведева выбрали на пост президента. Не далее как на этой неделе Медведев сказал, что они с Путиным - это " тандем " и "связка", команда из двух человек.
Путин консолидировал государство и ослабил общество; от такого расклада ни один правитель не откажется, если только не столкнется с натиском людей, которые стремятся отвоевать свои политические права и воспользоваться ими. В сегодняшней России, однако, ни одна сила не предъявляет таких претензий. Нельзя с уверенностью сказать, что путинский курс будет продолжен в неизменном виде. Тем не менее, на данном этапе никак не стоит видеть в Медведеве движитель перемен или ожидать, что российское руководство выберет политическую либерализацию.
Если благоприятная экономическая конъюнктура, которая сопутствовала президентству Путина , пойдет на спад, обострится ряд внутренних проблем, которые доселе амортизируются путем щедрых вливаний нефтяных прибылей. Обозреватели, наблюдающие за российской экономикой, предостерегают, что успешное развитие последних лет, возможно, не удастся сохранить в будущем. Критики указывают на неблагоприятную динамику добычи нефти и газа, которая приносит в бюджет страны около трети доходов , а также на назревающую перспективу дефицита рабочей силы - результат неумолимой демографической тенденции. Этот дефицит ляжет тяжелым бременем на тех, кто уже работает: им придется откладывать средства на собственное будущее и одновременно содержать старшее поколение. Вдобавок Россия , возможно, не готова справляться с последствиями всемирного экономического спада, который кажется все более вероятным.
Возможно, Путин также обеспокоен прочностью своих экономических достижений. Хотя он неоднократно клялся не отступаться от своего курса, в начале февраля уходящий в отставку президент обнародовал план развития России до 2020 года. Упомянув об успехах своей администрации, Путин затем заговорил о "крайней неэффективности" экономики, "недопустимо низкой" производительности труда и необходимости срочной модернизации - иначе Россия отстанет от ведущих экономик мира.
Если тандем Путина и Медведева действительно задумал модернизацию, он наверняка столкнется с огромными трудностями. Во главе угла остается вопрос, возможна ли вообще модернизация при деинституализированной системе, которая искоренила участие общества, культивирует патернализм и предпочла сильно централизованный контроль, а не политическую конкуренцию. Еще одна проблема - неизбежное посягательство на статус более консервативной российской элиты, которая расцвела при путинской системе могущественного чиновничества.
Попытки модернизации еще более усилят напряженные отношения между теми, кто контролирует крупные доли власти и собственности в России. Сегодня их междоусобицы в основном остаются за кулисами, но если политические свары выплеснутся на открытую арену, они наверняка захватят и элиту среднего эшелона, на данный момент деполитизированную, или средний класс, который будет вынужден примкнуть к тому или иному из враждующих станов.
Будущее России туманно. Исход стычек - как вероятных, так и неожиданных - далеко не очевиден; возможно, победят сторонники модернизации, а может быть, верх возьмут националисты и консерваторы. Если подобные перемены произойдут в президентство Медведева , это, возможно, даст ему шанс переродиться в независимого автора политического курса России - но сегодня он таковым не является.
автор статьи: Маша Липман, главный редактор журнала Pro et Contra, издаваемого Carnegie Moscow Center, пишет для Washington Post ежемесячную колонку